Törnfallet

[burrru]

Бродский написал несколько стихотворений по-английски. Не бог весть какие стихи, но гениальность проявляется даже на чужом языке. Одно из этих стихотворений называется Törnfallet. Его невозможно хорошо перевести на русский. Вопрос: что делать переводчику в такой ситуации? Ответ: написать перевод в духе русских стихов Бродского. Ведь Бродский по-русски и по-английски пишет в совершенно разном стиле. И русским стилем вполне можно воспользоваться для перевода английских стихов.

Törnfallet

У шведского луга
мне стало туго,
и плывет в белках
вода в облаках.

По лугу кружится
моя вдовица;
хахалю сплела
из клевера удила.

Мы стали парой
в часовне старой.
Снег дал нам ясность,
был дружкой ясень.

За ней покорный
овал озёрный
зеркальный пресный
был счастлив треснуть.

С моей постели
её блестели
власы златые
на все четыре.

Неподалеку
её высокий
напев про лето,
но песня спета.

Вечерняя темень
в широкие тени
краски украла.
Похолодало.

Взгляд, угасая,
впёр в небеса я.
Венера в небе;
один я с нею.


Törnfallet

There is a meadow in Sweden
where I lie smitten,
eyes stained with clouds'
white ins and outs.

And about that meadow
roams my widow
plaiting a clover
wreath for her lover.

I took her in marriage
in a granite parish.
The snow lent her whiteness,
a pine was a witness.

She'd swim in the oval
lake whose opal
mirror, framed by bracken,
felt happy, broken.

And at night the stubborn
sun of her auburn
hair shone from my pillow
at post and pillar.

Now in the distance
I hear her descant.
She sings "Blue Swallow,"
but I can't follow.

The evening shadow
robs the meadow
of width and color.
It's getting colder.

As I lie dying
here, I'm eyeing
stars. Here's Venus;
no one between us.

Comments

[burrru.livejournal.com]

Я согласен. Мне тоже думается, что Бродский сам перевел бы лучше. И мне тоже не нравится ни один из переводов - так всегда со стихами, которые нельзя перевести. Но я, хотя бы, пользуюсь стилистикой Бродского, сохраняю двустопность размера, и пользуюсь парарифмами. У Куллэ вместо легкости и индивилуальности Бродского - собственное тяжелое занудство, а Анкудинов просто бредит.